СЛАВА  ПОНОМАРЕВ  он же  ЧЕХ.

Надо написать, надо. Соберись и напиши. Так себя я заставлял написать о друге, которого тоже «уженет» и не будет никогда.

Однажды Славу, провожая в школу, нарядили в берет и с тех пор Слава Понамарёв на всю жизнь стал ЧЕХОМ.Чехом жил, Чехом дружил, Чехом пел, Чехом был мужем Тани (Чехиня, конечно) и Чехом ушёл.

Дружили с 1969 года с секции альпинизма при Политехе – объединившей и сплотившей дружескими связями  многих людей.

В альпинизме Слава не задержался, не увлекла его идея горовосхождений, а зато пробудила «мудацкий дух» к мотоприключениям в тех же горах. Стал отчаянным «мотопридатком» в многочисленных поездках с такими же мужиками в компании и соло. Накрутил километраж на Мастера спорта Киргизии в мототуризме. Насколько мне известно единственного в Республике в этом виде. Жили мы большой, дружной компанией, вместе пили, вместе орали Высоцкого, вместе гоняли по горам на мотоциклах… И вот его нет. Уходили и до него друзья и знакомые (чего им не жилось?), начало положил Володя Вартанов не дотянув до пятидесяти, а потом и многие другие покидать стали нашу компанию. Ушли Янис Приживойт и Саша Ашмарин – верные соратники в поездках на «точилах» по горам и рекам, где легко можно и мотоцикл разбить и самому угробиться.  В общем уже поняли и мы, что мы не бессмертны, но значения не придали, а придали бы, так что? Что то изменилось бы?

Многие годы Слава нас собирал дома на 7 ноября, отдавая дань нашему прошлому и отцу коммунисту и полагая причину веской для сборища увидеться раз в год почти всем, попить, попеть…Многие годы…но вот в последнее времена уже не стали собираться – постарели, расползлись… Печаль. Удел стариков.                                                                                                                                                                                          Да, вот так и заканчивается жизнь, казавшаяся когда то вечной.  НО! Две «Лебединые песни» Славка исполнил с честью – опять же соло проехал на скутере от Чёрного моря до Белого и от Тихого океана до Бишкека! Третью песню не допел – в поездке из Бишкека в Архангельск для замыкания строчки Владивосток-Архангельск был сбит козлом-водилой, перенёс операции и вроде как остепенился, хотя в разговорах духарился – мол подлечусь и …

 В молодости (начало семидесятых) по средам собирались у меня дома на междусобойчики и обсудить будущую субботу-воскресенье, в плане куда рвануть на простор и мотоциклов у нас тогда не было, а потом прорвало – Чеху на свадьбу, кажись, надарили денег, а папа добавил и Славка купил мотоцикл! Это был Минск, не шибко крутой, не престижный, но Славу и Татьяну исправно возил куда попало. Потом братья Самарские обмоторились (хотя в нашей компании у них уже был мотороллер Вятка, а у Колмана Ковровец. Потом принудили меня к покупке Явы, потом Лёшу Вракова, а потом мы познакомились с
Яном и Сашей. Эти два ухаря и сподвигли нас на дурацкие подвиги горных приключений. За год до нашей встречи Ян и Саша решили на верных ИЖах заехать на пик Комсомолец с севера. Будь они поумней, в плане пеших горовосхождений, то поехали бы из альплпгеря Ала-Арча и, возможно, смогли бы и добраться до Соколиной горки. А так в районе первых скалок на гребне, Сашка улетел вместе с мотоциклом, наломал себе костей и Янис на себе его вытащил и довёз до больницы.

Вот этим «подвигом» наша компания и восхитилась, а пуще всего Чех. Эта мудацкая идея (так написано в поэме МУ-МУ, эпической, кстати) определила ему линию жизни и он её неукоснительно тянул.

Вот так, в прошедшем времени….А совсем недавно было в настоящем.

На тему одной из поездок Янисом была сочинена поэма под интригующим  названием Му-му. Название взято из неприличного словооборота по поводу бестолкового, суетного безделья, имитирующего кипучую деятельность. У Яна дальше сочинения на обрывках бумажек, фрагментов вкривь и вкось, дело не пошло, но рукопись сохранилась (находится у меня) и пошла по рукам. Пытались переписывать вручную (Наталья Филатова в компании Худоба), я попытался на машинке, но все попытки как то не удавались до конца и тут за дело взялся Чех и издал! То есть на принтере уже с использованием  достижения, отпечатал, , снабдив несколькими фотографиями переплёл и раздал друзьям.

Ушли друзья, вот и Славка…

Оставался узкий кружок: Вадик Леднёв, Валера и Оля Колмановичи, Валера Воробьёв (Фредыч), Володя Юдалевич и уже чаще на даче Фредыча с присутствием Петра Петровича Петрова.

 С Таней прожил всю жизнь и дошёл до конца, любя и обожая. Ну, ссорились, бывало, ругались по молодости (Татьяна прибегала ко мне занять денег и уехать к маме. Мы это дело перекуривали, пили чаю и под моим конвоем шли мириться), но прошли всю жизнь рука об руку (только вот стал понимать, как это выглядит).

Долго работал  в МЧС (Министерство чрезвычайных ситуаций) Киргизии и с почётом был выпнут на пенсию, как и многие ветераны службы. Об этом многогодовом эпизоде его жизни, мог бы написать Игорь Пухов – они работали там вместе.

А ещё вот вспомнилось – ездили по субботам на лыжную базу  Чон-таш, кто по какой надобности. Политехи с Туком (Анатолий Тустукбаев, руководитель секции  альпинистов) на тренировки – ходили в снегу на ближайшие бугры, кто на лыжах, кто просто оттянуться. Снимали одну большую комнату на всех, выносили кровати и спали вповалку, благо спальники были у всех.

Так вот Слава брал на себя весьма почётную и опасную роль сомелье (?), то есть разжигал примус в уголке, принимал жидкие подношения и сливал их в ведро. Ведро ставилось на шаткий примус и Слава варил ГРОГ! Ну-у-у, это так, условное название, потому что пилось горячим. В процессе приготовления чего то туда доливал-досыпал-пробовал-чмокал и снова досыпал и подливал (народ всё время подтягивался) до готовности. Готовность определялась общим воплем – Да разливай уже, Мучитель! Слава не разливал – не царское дело, а отдавал кому ни будь пост и брал гитару. Ни разу не было, что бы вечер «не удался»!                                                            Много чего вспоминается. 47 лет дружбы накопило много всего, но зато ничего плохого, что вспомнить стыдно. Избранный мной однажды формат изложения не велит мне писать долго и нудно, что бы светлая память о друге не вышла нудятиной.    

Вот пишу и думаю: Какой же я козёл, что перед отъездом не зашёл проститься (кто б знал?). С другой стороны – а может это даже правильно? Вот не было меня, не видел его не в живых, а значит у меня он в душе, как наяву?

Не знаю. Всё равно тяжело и тоскливо. А ещё мысли такие, что и себе бы так умереть – не лёжа днями и годами, разбитый недугом, а вот так, на бегу?

И ещё вот: надоевшее словосочетание: «Жизнь удалась»

Что это значит? Чем оценить удалась-не удалась? У одного – это «удалась», значит украл много, купил замок на берегу, ел чёрную икру ложками и всё одно умер. Это «удалась»? Или прожив в нищете на закате открыл в физике какую то фигню и усоп упокоённый? Не знаю, что этот термин обозначает.

Слава прожил хорошо и по возможности достойно. Было и безденежно совсем, было слегка денежно, было и не весело, но ведь весело было больше! Вырастил двоих сыновей, жил открыто, обзавёлся многими друзьями, никто его не проклинает, никто худого слова не скажет. Вот это я и буду считать ЖИЗНЬ УДАЛАСЬ. Да, Слава, удалась.

Автор: Юрий Шевяхов.