87-й год для высотного альпинизма выдался особенно трагическим.Только на Памире погибло 14 человек.

Перед началом сезона в Алайской долине в лагере Ачик-Таш устраиваются праздничные гуляния. Местные киргизы в национальных одеждах приветствуют гостей со всего мира. Джигиты на лучших конях устраивают байгу, девушки поют и танцуют, а гостей угощают боорсоками и кумысом.

Так было и в том году. Ничто не предвещало трагедии. Шли обычные торжества, и, по замыслу устроителей, в центр гуляний с ближайшей  вершины должна была спуститься группа парапланеристов. По сигналу из ракетницы группа отделилась от склона. Но природа нарушила планы устроителей праздника. Резкий порыв ветра швырнул один параплан на скалы. Погиб альпинист из Японии.

Так был открыт траурный список. Потом пришло сообщение из лагеря «Буревестник». На склоне пика Коммунизма погиб испанец. Пятерых альпинистов из Узбекистана убила лавина.

Последняя драма разыгралась под пиком Коммунизма. Наша киргизская сборная готовилась к штурму пика Корженевской, когда пришло сообщение о трагедии с московской командой. Произошел срыв группы Москальцова со стены пика Москва. Лавина довершила дело. Шансов найти кого-либо живым было мало.

Но так устроена психология советских альпинистов: знакомые и незнакомые, больные  и здоровые, все, рискуя жизнью, будут принимать участие в спасательных работах, пока есть хоть малейшая надежда.

Не остались в стороне и киргизы. Двое суток мы копали лавинный конус под пиком Москва. Обнаружили два тела, но самого Москальцова, руководителя восхождения, найти пока не удавалось.

Год выдался обильным на осадки. Склоны гор были до предела перегружены угрожающими скоплениями снега. Напряжение колоссальное. Все ходили как по минному полю. Каждую минуту ожидали нового удара стихии. Начальник спасательных работ, чтобы не перегружать психику спасателей, делал частые замены. По рации пришло сообщение, что за найденными телами вылетел вертолет.

Нас с группой красноярцев отправили транспортировать тела на поляну Москвина, где единственно могла приземлиться вертушка. Уставшие и хмурые, мы доставили траурный груз и разошлись по своим лагерям. Испортившаяся погода в этот день не позволила произвести санрейс. На следующий день погода наладилась. Окрестные вершины опять засверкали своими  бело-голубыми склонами. С разных сторон доносилось грозное эхо камнепадов. Пирамида пика Коммунизма манила величием и неприступностью. Жизнь брала верх над смертью. И дальний рокот приближающегося вертолета до конца развеял вчерашние грустные думки.

Прибытие вертолета для альпиниста – всегда радостное событие. Это ниточка, связывающая со спокойной, теплой, безопасной жизнью. Поэтому все – и бесшабашные юнцы, и убеленные сединами ветераны – в момент прибытия вертушки бросают все свои дела и идут на взлетную площадку.

После того как винты севшей машины замерли, из раскрывшейся двери вышло, нет, выпорхнуло небесное создание. Это была стройная, молоденькая девушка необычной красоты. Ее фигурка, обтянутая голубыми джинсами и белой футболкой, ее нежное белое личико, длинные развевающиеся волосы ввели в ступор все мужское население поляны Москвина. Когда первое потрясение прошло, охрипшими голосами, глотая комки, подступившие к горлу, начали друг друга спрашивать:

– Это что?

– Это кто?

– Это как?

На землю нас всех вернул доктор.

– Утрите слюни. Это жена Москальцова.

Глубоко вздохнув и опустив головы, мы нехотя разошлись по лагерю. Прошло несколько дней. Наша экспедиция подошла к концу. Последняя группа спустилась со склонов Корженевской. Мы разобрали лагерь, упаковали рюкзаки и уныло сидели в ожидании вертолета. Кто-то бросал последние взгляды на ледопад памирского плато. Кто-то разглядывал снежные флаги над величественным пиком Коммунизма.

Но вдруг общее внимание привлекла необычная процессия. Из лагеря москвичей в нашу сторону медленно ковыляла сгорбленная седая старушка. С двух сторон ее бережно поддерживали два рослых бородатых парня.

Общий любимец и остряк Виктор Иванович произнес: «Что в наших апартаментах понадобилось этому реликту?». Наш доктор глубоко вздохнул, сделал затяжку из своей неизменной трубки и грустно сказал:

   –  Это жена Москальцова.

Автор: Юрий Башманов.