Сегодня 8 мая 2021 года… Ровно двадцать лет назад в этот день ушёл из жизни наш отец – Боривой Маречек, не дожив до Великого праздника Победы, к которому он имел самое прямое отношение, всего одни сутки!
С тех пор День Победы – 9 мая,  для нашей семьи окрашен ещё и бесконечной печалью и болью потери очень дорого  человека – нашего отца, дедушки и прадедушки.
Нам с сестрой невероятно повезло в жизни – быть дочерьми такого удивительного человека, каким был наш отец –  к нему можно было обратиться с любым вопросом и на любую тему и получить совершенно исчерпывающий ответ. Он обладал великолепной памятью, а поскольку круг его интересов был очень широким, то и знания были очень обширные.
Но он не был просто «кладезем знаний» – многие его знания  имели своё приложение и реализовывались с большой пользой для окружающих, не глядя на то, что жизнь его была полна серьёзными испытаниями.
В годы ежовщины, будучи двадцатилетним парнем, он был арестован и заключён в тюрьму как «враг народа», т.к  живя в Чехии, ещё в возрасте  восьми лет «был завербован английской разведкой». Его отец –Рудольф Павлович Маречек, тоже был посажен, как «враг народа», но им повезло в отличии от многих таких же «врагов» – оба были реабилитированы после ареста Берии.
   А на свободе Боривоя ждала его любимая девушка, его невеста – Анастасия Бондаренко –  наша будущая мать, которая все 9 месяцев отсидки ждала своего любимого.
Выйдя из тюрьмы, Боривой продолжил заниматься альпинизмом, вовлёк в это и свою невесту, а когда они поженились в декабре 1939 года, то уже ни что не мешало им  серьёзнее заняться горами.

Трудно передать словами  степень его  увлечённости  Миром Гор – многие десятилетия его жизни были полностью посвящены тому,  чтобы жить в этом Мире, наслаждаться его великолепной средой , изучать и исследовать этот Мир, делая его доступным и неопасным для громадного количества людей.
Об альпинистской жизни нашего отца можно и нужно писать очень много, о том, каков его колоссальный вклад в изучении и освоении гор Тянь-Шаня, но сегодня, в день его ухода и в преддверии Дня Победы хочется взять в руки  драгоценную  для нас пачку  фронтовых писем, сохранённую  мамой со времён войны.
У отца был поразительно красивый почерк, который всю его жизнь оставался неизменным, легко читаемым и совершенно   не зависящим от условий написания.
Вот одно из его писем,

 

 

Отец писал маме в часы передышки между боями. Ночами, в блиндажах, при тусклом свете фонаря. Среди десятков писем, бережно сохранённых мамой, трудно выбрать лучшие. Все они полны любви и заботы друг о друге. Они очень личные, но отражают мысли и чувства, мечты и тревоги всего поколения их сверстников, на долю которых выпали тяжкие годы войны. Людей этого героического стойкого поколения победителей уже с нами нет, тем более, их письма особенно дороги. И ими хочется поделиться со всеми.

За строками этих писем, встают картины тех тяжёлых лет страны, жестоких боёв и разрухи, но и безграничная радость побед над врагом, боль разлук и мечты о мирном будущем.

Им, 20-летним, предстояло вместе, со всей страной преодолеть все тяготы жесточайшей войны, длившейся четыре долгих года; разлуку, когда отец добровольцем ушел на фронт. Но, прежде, в течение двух лет он по линии военкомата вместе участвовали в подготовке горных стрелков, обучая их альпинистской технике. Этим подразделениям предстояло воевать в горах Кавказа. Освобождать их от фашистских горно-стрелковых дивизий. В след за ними на фронт отправился наш отец. Поскольку, он был этническим чехом, его направили в распоряжение только что сформированный Чехословацкий корпус генерала Свободы. Им предстояло освобождать города и сёла западной Украины, Закарпатья, Польши, Чехии и Словакии.

Когда отец ушёл на фронт, маме было 23 года, ему 27 лет. Весточки с фронта мама ждала с замиранием сердца. Строки многих из них размыты пятнами слёз. Это были слёзы счастья: «жив, жив, любимый!».

И над всем этим негасимая любовь двух сердец, ангелом-хранителем простершая крылья над ними.

Мама провожала отца на фронт апрельским утром 1944 года из города Пржевальска, куда они переехали из города Фрунзе вместе с эвакуированным педагогическим институтом, в котором отец учился вместе с братом Владивоем.

Путь к месту формирования чехословацкого корпуса был долгим – больше месяца. Но и на месте ему предстояла учёба – спец. подготовка для службы в отдельном батальоне связи. И только через три месяца разлуки мама получила наконец адрес полевой почты отца, по которому сразу отправила десятки своих накопившихся писем.

Но только через четыре месяца отец получил по полевой почте письма из дому – от мамы и родных. Сам же, всё это время писал и отправлял маме весточки. Они писали друг другу почти ежедневно, хоть несколько строк. Но сколько всего вмещали строки этих коротеньких писем! Как просто и искренно рассказывали о них самих, об их мыслях и чувствах.

*

24.04.1944 года, город Куйбышев.

Родная моя,

Сегодня 24 апреля, ровно семь лет назад мы познакомились с тобой во время того похода-прогулки. Семь лет! Но, как будто только вчера. Сегодня видел тебя во сне. Будто идёшь, улыбаясь и несёшь мне закомпостированный билет… Ты одета была в пиджачке, на шее был шарфик из синельки и голубая шёлковая косыночка. Так не хотелось открывать глаза, чтобы не потерять видение… Только что переехали мост, идёт дождь. Российский.

Твой Боривой.

 

25.04.1944 года, станция Сасово.

Дорогая Нюся!

В Сызрани (на станции) встретил солдата чехословацкой армии – русского парня. Говорит, что русских в корпусе Свободы довольно много. Завтра перед рассветом будем в Москве. Обязательно побываю в Третьяковке. И в ПКО имени Горького, на трофейной выставке.

Как дела с твоей спортивной школой?

Целую, твой Боривой.

*Ред.: (Мама в ту пору была директором спортивного зала).

*

27.07.1944 года, станция Угловая (Москва).

Нюсенька.

Вчера вечером выехал из Москвы поездом, который идёт через Ефремов. Блуждая по Москве, я пришёл к мысли, что тебе нужно будет учиться в одном из центральных городов. Где есть музеи искусств и такая же прекрасная учебная база. (ред. Перед В.О.в. мама училась в художественном училище в городе Фрунзе, но его на 2 года закрыли). Бродя по Москве, я видел немало красивых женщин, но не встретил ни одной, красивей и стройнее тебя! Это факт! Кому бы я ни показал твою фотографию – все говорят: «очень красивая!»

 

30.04.1944 город Курск

Дорогая моя, еду уже почти двое суток по местам, где были немцы. Страшная картина разрушений в каждом селении, на каждой станции. Но так, как разбит наш Курск, я ещё ничего не видел. От города остались одни руины. Представляю, что здесь испытывали люди во время бомбежек и обстрелов. Здесь был настоящий ад. Но теперь Курск снова наш и его начинают по кирпичику восстанавливать. Героический у нас народ! Завтра праздник, а у тебя должны быть соревнования. Как они пройдут. Целую крепко, Твой Боривой.

 

04.05.1944. Город Ворожба

Нюсенька моя!

Продлив пропуск, еду вновь дальше, на запад. Сегодня уже на Украине. Глаза радуют белые хатки в садах, крытые соломой. Так остро напоминающие сёла родной Киргизии. Нет только гор и того тепла, что у нас. Но все станции разбиты, особенно крупные станции и узлы. Тяжёлые раны нанесены кровавым фашизмом. Сколько людей и человеческого труда уничтожено.

Целую крепко-крепко, твой Боривой.

 

07.05.1944 город Киев.

Дорогая жена, прошло уже трое суток, а как много увидел: Ворожба, Конотоп, Путивль, Бахмач, Нежин. Великий путь исторического наступления наших войск, освобождённые города. Здесь дикий фашистский зверь всё уничтожал на своём пути, сплошные руины. На этих станциях – всё сожжено. Но, отрадный вид представлял собой Киев, он мало пострадал, немцы его оставляли себе. Дома мало разрушены. Мосты вновь возведены. Величава Киево-печерская лавра.

 

13.05.1944 года

п\п 39242

Дорогая моя жёнушка, завтра утром, 14 мая 1944 года, наконец, выезжаю на фронт, что ждёт меня – не знаю, верю, что всё будет хорошо. Жди, как ждала героиня известного фильма «Жди меня». Жди и я вернусь. Что бы ни случилось – вернусь. Даже, если получишь похоронную. Бывают ведь ошибки, примеры ты знаешь. Привет маме и всем. Целую крепко-крепко, твой Боривой.

 

14.05.1944 года

Каменец-Подольский.

Дорогая подруга, сегодня для меня – знаменательный день. Еду на фронт. Вероятно буду при штабе бригады. Привет всем-всем, целую, твой Боривой.

P.S. Жди, вернусь обязательно.

Вечером на станции услышал, что наши войска в Крыму освободили Алушту, Бахчисарай и более 300 населенных пунктов; В плен взяли тысячи немецких и румынских солдат.

 

16.05.1944 года

п\п 53\230

Дорогая Нюся, наконец-то могу сообщить свой адрес. Запомни: 53\230

Служба идёт своим чередом. Везде журчат ручьи. Весна. Тоскую по тебе. Часто вижу тебя во сне. Передай привет всем нашим. Целую, твой Боривой.

 

… Писала ежедневно и мама, но отсылать письма не могла до той поры, пока не получила этот адрес. Но он не раз ещё менялся, а письма в одну сторону шли целый месяц.

И конечно же, самые счастливые письма были победные. Они отражали всеобщие радость и ликование, после пережитых тягот и ужасов четырёх лет войны. Даже, спустя десятки лет, их невозможно без трепета и волнения читать. Они были адресованы самым дорогим женщинам – маме Альбине и жене Анастасии.

4. 05. 1945 года

п\п 12037

Дорогая мама, спешу сообщить, что я жив и здоров. И переполнен радостью, ибо наступаем. А радио приносит известия, что Берлин пал, в Италии они капитулировали, Дания отрезана. В Чехословакии освобождены известные тебе город Жилино и Моравская Острава. И ещё десятки городков и сотни деревушек. И твой родной край – чешские Будеёвицы. Скоро, скоро, конец войны, дорогая мама!

Да, мы вновь в приказе Сталина, а я представлен к награде «Красная Звезда».

Твой сын, Боривой.

*

 

08.05.1945 года

п\п120137

Любимая моя,

Более всего существо наполняет нетерпение – мы на подступах к Праге и уже нечего скрывать – ставка Гитлера навсегда разбита и в плен взяты десятки его генералов и тысячи офицеров. Но, самые озверелые ещё не сдались в Праге.

Уже взят Дрезден, освобождена вся Европа, жаль, что часть её уже под контролем союзников – там и укроются те, кого мы не добьем.  С горячим приветом, твой сын Боривой  мая договор о безоговорочной капитуляции Германии, но, в Чехии в самой Праге, ещё неделю, яростно остервенело отстреливались фашисты. Лишь 9 мая Прага была освобождена.

• А вот и его собственные воспоминания о войне:

«Когда мы проходили под Высокими Татрами, я был командирован в горы для установления связи с партизанами. На Штрбском Плесе я встретил партизанскую бригаду подполковника Величко. Бригада носила имя прославленного в 1-ую мировую войну генерала Штефаника – национального героя словацкого народа.

В Липтове (область в центре севера Словакии) мы задержались до начала апреля. Здесь мы впервые столкнулись со словацкими предателями – глинковскими гардистами. Бои (вернее перестрелки, которые обычно начинались предательскими выстрелами гардистов в наши спины) с ними произошли в городке Околичне близ Липтовского Св. Микулаша и в других районах.

Но вот утром 5 апреля 1945 года наши войска снова рванулись вперед. Без боя взяли город Ружомберок – родина идейного вдохновителя словацких фашистов Глинки. Но мы идем все дальше. Дорогу нам преградили туннели на железной дороге и шоссе в теснинах Вага. Немцы их взорвали. Пришлось свернуть в боковые ущелья. От Любохни мы поднимались со всей техникой на Фатру. Накопив там свои силы, рано утром 11 апреля мы рывком спустились в долину реки Турец и к 11 часам дня освободили города Мартин и Врутки.

Наши войска тем временем продолжали продвигаться на запад вдоль Вага и через горы. 27 апреля я участвовал в бою около деревушки Стречно, когда мы штурмом от реки Ваг по очень крутому склону поднялись к развалинам древнего замка Стречно. Сопровождая пленных, я вернулся в Мартин, а оттуда во Врутки, где встретил 1- ое мая. Это была моя последняя встреча с Госпаровским. В тот же день я уехал в г. Жилину, которую освободили накануне.

В то время я уже был в должности заместителя начальника политуправления чехословацкого корпуса, перераставшего в армию.

Дальнейшие события, города, люди менялись как в калейдоскопе. Жилина – Предмэр – Маршова – Пухов – Устье – Всетин. Всетин это родина моего отца, где он прожил свое детство. Небольшой, уютный городок в тесной долинке, разделенный речкой на Верхний и Нижний город.

За Всетином следовали Фриштак, Голешов, Стржибрнице. Здесь меня застала ночь фейерверков и сплошного ликования. КОНЕЦ ВОЙНЫ!!!

Но мы напрасно радовались. Из истории теперь известно, что в некоторых местах разрозненные банды фашистов и их пособников продолжали оказывать сопротивление. Это было именно на нашем участке фронта. Пять дней еще мы бились с врагом. Пять дней после окончания войны гибли наши люди.

Наконец 14 мая все было окончено (после 9 мая, после освобождения Праги). Наши части сосредоточились в селениях от города Хотеборжа до городка Дубен под Прагой. Мы мылись, чистились, приводили себя и свою технику в порядок.

!7 мая 1945 года наши войска в торжественном марше вошли в Прагу – столицу Чехословакии, золотую матушку Прагу чехов и словаков.

После окончания войны я еще некоторое время работал в Генеральном Штабе Чехословацкой армии генерала Свободы в качестве заместителя начальника Главного Политуправления (начальником был подполковник д-р Прохазка, ныне ректор Карлова университета в Праге). Желая демобилизоваться из армии, я перешел сначала в штаб 1-го Военного округа, а оттуда в запасной полк в Летне (Прага).

В запасном полку у меня произошла любопытная встреча со своими однофамильцами. Нас собралось 13 Маречеков. Я из Киргизии и 12 из Одессы и из-под Одессы. Так окончилось мое участие в освобождении Чехословакии от гитлеровской тирании.

В заключение мне хочется остановить внимание на отношении жителей городов Чехословакии к своим освободителям.

Популярность Советской Армии, советского народа, а вместе с ними 1-го чехословацкого армейского корпуса, пришедшего из СССР, была очень высокой.

Всюду на улицах, на площадях и просто на дорогах между населенными пунктами нас встречали тысячные толпы восторженного люда. Население помогало нам вылавливать попрятавшихся вражеских солдат и офицеров, а в боях не раз местные жители показывали нам кратчайшие дороги при обходных маневрах. Многие, не дожидаясь официальной мобилизации, в первые же минуты освобождения вступали в наши ряды, горя желанием ускорить разгром врага.

Всюду царило ликование, проявление искреннего счастья, проявление славянского единства. Когда стало известно, что в Ужгороде народное собрание обратилось с просьбой к советскому правительству о присоединении Закарпатской Украины к Советской Украине, словаки тоже во многих местах поднимали вопрос о слиянии Словакии с Советским Союзом в качестве союзной республики.

Радовало меня и другое обстоятельство, а именно, умение жителей распознать где друзья, а где враги, где воины-труженики, а где господа. Речь идет о сравнении двух войсковых соединений чехов и словаков, сформировавшихся в ходе войны.

Как мы ни чистились в Дубече, невозможно было удалить с гимнастерок полинялые пятна от действия соленого пота. Невозможно было обшарпанную кожу обуви сделать лаковой. Невозможно было замазать царапины от осколков на брони танков, невозможно было заменить сразу все пробитые пулями стекла на автомашинах. Невозможно было добела отмыть обветренные лица солдат. И жители Праги правильно поняли, что перед ними идут труженики войны, прошедшие через смерть и победоносные прорывы вражеских укреплений. Через несколько дней в Прагу вошли соединения чехословацкой армии генерала Лишки, пришедшие с Запада вместе с английскими войсками. На всех были новые костюмы с иголочки, новые автомашины и танки без единой царапины, новое оружие, из которого, видимо, ни разу не выстрелили. Расчет был на эффект от показа « богатства»  Запада. Народ, конечно, отдал должное «патриотизму» солдат «западной» армии, но вместе с тем лишний раз убедился, что немцы фактически не оказывали сопротивления нашим западным союзникам.

Можно было бы еще много рассказывать о благодарности чехословацкого народа советскому за свое освобождение, о растущей дружбе между нашими народами. Но это факт, не требующий доказательств»

21 марта 1990 г.                                                             Маречек Боривой Рудольфович.

Киргизия. г. Фрунзе. Пер. Жуковского № 2.

Нам трудно добавить что-либо более значимое, чем написал наш отец ещё 31 год назад, когда  отношения между Россией и Чехией, казалось бы, были совершенно другие.
Время пройдёт, но в памяти народов всё равно останется подвиг наших солдат, наших предков – отцов и дедов!
Вечная память им в наших сердцах!!!

Инезилья и Эльвира Маречек    08 05 2021 г.